Герои: отряд "Дикие Гуси" (радист отряда Владислав Дубчек, командир отряда "Б" Макс Рош, рядовой Энди Андерхолл, рядовой Джокер, врач отряда Финч, Бернадотте), Уолтер Долнеаз, Интеграл. Алукард - упоминается.
Рейтинг: PG
Жанр: бытовые сцены.
Дисклаймер: этот мир придуман не нами, мы этих кукол только одолжили поиграть.
Саммари: наша служба и опасна и трудна.
Тема: "Опасные связи"
Предупреждения: пара нехороших слов в наличии. Страх и отвращение в наличии. Продолжение возможно.
Часть первая. Рассвет скоро.
- Буду. Конец связи, - из рации неразборчиво.
- Конец связи - подтверждает Дубчек и оборачивается: - Будет, ждите.
- Когда именно будет? - отражают свет мониторов пуговицы и монокль. Голос такой же безразличный, как и этот отраженный свет.
- Как только с мотором управятся - так сразу. - Дубчек еще плотнее устраивается в тесноватое для него кресло, но уверенности это придает не много.
"Послать бы тебя. Тоже мне, начальник. Чтоб командир вам на любой свист являлся - ну-ну. Жди-жди. Ты ж у меня дождешься".
Дворецкий продолжает маячить столбом, уходить явно не собирается, и комфорта ситуации это не добавляет. Да и какой, к чертям, комфорт. БТР и вправду заглох сейчас на полдороге с полигона, и явиться на внеурочный вызов в кабинет к начальнице кэп Бернадотте и вправду сейчас не имеет физической возможности. О неисправном моторе еще на прошлой неделе докладывали, а как мотор переберешь, если это дня на два работы, а случись что...
Обо всех "случись что..." связист отряда по роду своей работы обычно узнает первым, а иногда и предвидит эти "случись" загодя. Кто-то зовет это пессимизмом, но сам Дубчек называет это "берегу ваши жопы, раз голов у вас на плечах все равно нет и не было".
Сейчас все жопы целы, и даже продвигаются по направлению к родной казарме, и даже не пешком, а на том самом бедовом БТР-е, и вообще "управиться с мотором" сейчас значит только попросить вежливо нашу девочку мал-малость помочь подпихнуть, подумаешь, всего-то тонн пятнадцать...
Но просвящать в эти подробности Уолтера Дубчек не собирается совершенно. Начальству что надо? Чтобы срочно являлись? Вот пускай и дадут средства передвижения понадежнее. Тогда будем являться срочно, пусть даже и без удовольствия.
С удовольствием - это если вызывать нас будут только по делу, и, желательно, не будут маячить за спиной и давать ценные указания о том, как и что следует делать. И не будут задавать глупых вопросов типа когда же именно с точностью до минуты по Гринвичу капитан соизволит выполнить начальственную блажь.
Сказал же - что будет. Скорее бы уж, правда, приезжали - рассвет скоро.
+++
- Рассветет скоро, - хмурится на премерзкую сырую хмарь за стеклом Макс. Накидывает поверх формы плащ-палатку и уходит без дальнейших комментариев. Оставшийся в охранницкой будке у ворот один Энди так же молча пожимает плечами. Устав есть устав, но уходить в обход за полчаса до смены, да еще в такую похабную погоду, да ну его. А Макс, раз уж ему так неймется - пускай себе идет. На то он и старший, и по возрасту, и по званию.
- Готовьтесь ворота отворять - отряд "А" с полигона едет. - возникает на внутренней связи вездесущий Дубчек.
- Есть! Только вот Рош...
- Что? - голос в динамике сразу повышается на полтона. - Где командир? Энди, отвечай!
- Патрулировать ушел.
Динамик отвечает на это громким треском. Возможно, Дубчек раздосадовано хлопнул ладонью себе по лбу. Но скорее уж - по пульту управления.
- Матка бозка! Куда именно? Когда?
- Минут пять назад... должен по маршруту - в парк... - Энди боец в отряде еще не очень притертый. Но что он только что где-то лажанулся - уже понял. А тот нюанс, что Дубчек перешел на родной польский означает не просто штатную непонятку, а надвигающуюся жопу.
- Бегом марш и без Макса не возвращайся! Ворота я с главного пульта открою. Может, еще успеешь.
Только через полминуты, продираясь напрямик через кусты и уже мокрый с головы до ног, Энди на ходу хлопает себя по лбу и ускоряется. Потому что наконец-то осознал.
Половина пятого утра! Парк!
Да еще и в среду...
Матерь-Богоматерь, храни нас, дураков.
+++
Командир отряда "Б", в данные сутки главный ответственный за охрану особняка, опытный вояка, старый однокашник самого Бернадотте и просто хороший человек Макс Рош стоит на дорожке неподвижно. Рош вообще нешумный, а тут он вообще тихий-тихий. Настолько тихий, что никак не реагирует на чуть было не сбившего его с ног Энди Андерхолла.
Да и вообще ни на что не реагирует. Капюшон плаща откинут, вода с волос капает за шиворот. Стоит себе посреди лужи, носки сапог разглядывает. За залитыми водой очками взгляд мечтательный.
Рядовой Андерхолл, похожий на сбившегося со следа спаниеля, вертит головой, прислушивается к шороху в кустах, чуть ли не вынюхивает, а затем наконец-то смотрит себе под ноги. И замирает на полушаге.
Цепочка здоровенных, с ладонь, следов идет по дорожке, описывает дугу вокруг живого человеческого столба по имени Макс Рош, а затем, превратившись в две рытвины со следами когтей - исчезает. Как будто оставившая их тварь провалилась сквозь землю. Хотя скорее все же прыгнула в кусты.
Но лучше бы провалилась...
Энди шепотом поминает Богоматерь, черта, капитана Бернадотте, припоминает тот самый случай, который рассказывал вернувшийся с ночного патрулирования именно в прошлую среду Джокер. Про даму в белом платье и про большую черную зверюгу. Ржали тогда все, как один... только Дубчек не ржал, и выходит, неспроста...
Все эти бестолково-покаянные мысли Энди сопровождает бестолковыми же действиями, типа как пытаясь вернуть командира к действительности. Получается это плохо, и Энди даже пугается, когда Макс Рош резко мотает головой, стряхивает в ладонь мокрые очки, начинает их протирать. Обстоятельно и не спеша. Чистеньким сухим платком из внутреннего кармана.
- Видели? Да, видели? - на более осмысленные вопросы у Энди терпения и раньше-то не было, а после такой паузы - и подавно нет.
- Стекла запотели. - задумчиво констатирует Макс, возвращая очки на нос.
- А даму в белом платье видели?
Макс смотрит на Энди с сочувствием, и так же сочувственно выдает, где можно видеть леди и в каком платье, и в какой позе. И не только видеть. Добавляет:
- А еще запомни: никогда не бегай от собак.
И, брезгливо тряся сапогом, спешит выбраться из очень большой лужи.
+++
Часть вторая. Это приказ.
Continue the joke.
Papa Joe. "Boondock Saints"
Papa Joe. "Boondock Saints"
- Док, а док.
- Чего еще? Живот прихватило?
- И это тоже...
- Сачкануть решил, а, командир? Так надо было начинать симулировать раньше - аппетит-то здоровый до неприличия.
- Ладно. Ну, его живот. А вот голова реально болит. И в глазу двоится. С чего бы это, раз здоров.
- С недосыпу - констатирует Финч, даже на командира не глядя.
- А еще ему дырку скоро в шляпе проедят, почему с утра наверх не явился... - как бы себе под нос и как бы мимо пробегая и как бы вообще не по делу замечает Джокер.
- Твою ж мать, - трет больную голову Бернадотте. - Ну док, ну чего ей, бабе этой, от меня теперь-то надо? В половину девятого-то утра?
- Когда приличные люди должны спать, вот тогда-то она и говорит тебе...
- Кстати, как будет по-польски "прийди"?
- Явись - зевает с верхней койки Дубчек, уже сменившийся с дежурства, позавтракавший и предвкушающий перспективу поспать целых три, а если повезет, то и четыре часа.
Отряд "А" в мирное время треплется не переставая. Невыспавшийся отряд "А" будет трепаться даже во сне. Впрочем, отряд "Б" если и отстает, то ненамного. Вот Макса Роша бы и вызвали бы, если ночью что случилось, он ответственный за охрану сегодня, так ведь нет, вынь и положь командира отряда, хоть командир отряда едва едва-только со стрельб вернулся, и плевать что застряли по дороге, и побоку что едва-едва все пожрать успеваем и баиньки, а затем либо вызов ночной, ха, полное маски-шоу, девочки по вызову, полицейская, сапог им в зад, академия, только дубинок полицейских не хватает, да и клиенты если покусают, то всего один раз, а если не они, так снова стрельбы, и все с тяжелым вооружением, и в полной выкладке да и в грязюку.
- Пейте, командир, пейте.
На плите стоит два чайника, в них настои один другого мезостнее. Один - чтоб взбодриться, другой - чтоб побыстрее отрубиться. Финч сам же заваривает, сам же и пьет, а что пьет штатный врач отряда, то официально одобрено к употреблению всеми желающими.
Но лучше не знать, что именно там намешано. Меньше знаешь - крепче спишь. Со сном у командира проблемы, Финч это знает и потому сует под нос стакан с "порционом №2", он же "баю-бай", снотворное и успокоительное. А Джокеру все неймется:
- Дубчек, а, Дубчек, а как будет по-польски "уйди"?
- Отъявись.
Капитан Бернадотте допивает стакан залпом и твердым шагом покидает казарму.
В предбаннике пахнет, как в казарме. То есть не один в один, но какой-то знакомый запашок витает. Это даже успокаивает. И пофиг, что первым в кабинет заходит дворецкий с подносом, пофиг, что начальница не реагирует на вошедших даже кивком, сидит будто дрын проглотив и прижимает к уху телефонную трубку. В пепельнице перед ней три раздавленных недокурка. На столе перед ней веер бумаг грозит утопиться в чернильном приборе. Сам стол монументален, только вот стул для посетителей жестковат, сидеть неудобно, а вертеться несолидно.
Часы тикают. Дворецкий стоит с подносом, на подносе чайник и чашка. Одна. Начальница Хеллсинг слушает-слушает а затем без предупреждения взрывается длинным, оборотистым наворотом в трубку, вскакивает, взмахивает рукой, завершает:
- Надеюсь, вы сделаете соответствующие выводы! - и бросает трубку на рычаг. Уолтер воспринимает это как распоряжение к действию: ставит поднос, аккуратно наливает молока, затем чаю, затем, обтерев салфеткой и так безупречно чистую чашку, подает хозяйке в руки. Но та пить не спешит, смотрит на капитана поверх чашки и как будто не очень хорошо помнит, зачем его вызвала. Бернадотте начинает подумывать о том, что ремонт злосчастного мотора придется производить не только своими силами, но и за свой счет. И что патроны тоже за свой счет. И прочее в том же роде. Очень уж пауза получается нехорошая.
- Итак... - взгляд дамы серьезен.
- Итак.
- Мне докладывали, что ты умеешь поддерживать боевой дух подчиненных.
Подвох есть, подвоха не может не быть, но что остается Бернадотте? Не возражать же. Только молча кивнуть.
- Что ты знаешь поразительное количество пошлых шуток.
Ага, значит вот оно что. Значит, Виктория, хорошая девочка Виктория побежала плакаться мамочке. Черт.
- Знаешь, капитан, у меня сегодня... - Интеграл делает краткую паузу, выбирая подходящее слово, а выбрав - произносит как математический термин:
- Охренительно скверный день. Можно сказать, я в депрессии. Расскажи какую-нибудь шутку.
И добавляет:
- Это приказ.
Из начальственной чашки на всю комнату пахнет порционом №2.