Hellsing. Когда спит

[Feel-Good-Incorporaited]

Название: «Когда спит»
Форма: мини, 1 020 слов
Пейринг/Персонажи: Пип Бернадотте, Дикие Гуси, упоминаются Алукард, Виктория и Интегра.
Категория: джен.
Жанр: повседневность, юмор.
Рейтинг: PG.
Краткое содержание: особенности несения службы в особняке с вампирами.
Предупреждения: ненормативная лексика.

читать

Вот будка охраны у ворот. Вот внутренний двор особняка. Вот коридор первого этажа. Второго. Вертолетная площадка. Вот по второму этажу идет дворецкий, и идет он в кабинет к начальнице, потому что в одиннадцать часов он всегда ей несет поднос с чем-нибудь. Что он сегодня несет, не видно, но наверняка это какой-нибудь чай с молоком или еще какая гадость, употребляемая исключительно англичанами, и на которую жители остальных стран взирают с брезгливым изумлением.
Итого: на экранах в комнате охраны не отражается решительно ничего интересного.
«Неинтересно» – означает «на охраняемом объекте никаких ЧП», что вполне устраивает только что принявшего смену Макса Роша.
И тут, как по заказу, интересное появляется.

– Короче, вот это лестница в подвал, там дверь направо, дальше сам разберешься. Направо! Только не налево...
– А я бы налево пошел бы.
– Налево ходить может только командир. Баста.
– И вообще – у нас приказ ходить туда вдвоем.
– Ну так и пошли.
– И пошли.
– Ты иди, я только ведро возьму, догоню.

Рош, слыша по рации весь этот лепет, прерываемый помехами, сначала усмехается в усы, затем рявкает:
– Подразделение пять! Что за базар? Почему рации включены? Прием.
В ответ слышится тихое «Бля» и громкое, бодрое:
– Докладывает Энди Андерхолл! Подразделение пять к выполнению боевой задачи приступило! Прием.
– Передай Джокеру, пусть не надеется отвертеться. Полезете в подвал вместе, согласно инструкции...
– Вас понял! Согласно инструкции.
Вот же торопыга, этот Андерхолл, вечно встревает со своими «Так точно» и козыряет не по делу. «Впрочем, манеры солдата-срочника так просто не вытравишь, а он у нас в отряде только год всего, не притерся, – думает Рош. – А Джокер – тот еще жук, ишь ты, надеялся послать новичка в подвал».
Одного.
Пусть даже и днем.

О том, куда лучше ходить, а куда не ходить в особняке Хеллсингов, в отряде «Диких гусей» стало известно очень быстро. Хотя бы потому, что, согласно условиям контракта, они были обязаны обеспечивать безопасность оного объекта и знать подотчетную территорию от фундамента до чердака.
Но вот чуть выше фундамента и чуть пониже пола первого этажа крылась проблема. Проблема была – предположительно – два этажа высотой и площадью – согласно предоставленному работодателем плану пятидесятилетней давности – почти семьсот квадратных метров лабораторий, угольных складов, неиспользуемых ныне ледников, просто помещений неизвестного назначения. Не так-то и много, осмотреть все это хватило бы и дня, но тут-то и возникла проблема, точнее – целый их букет.
В некоторые помещения доступа не давали сами наниматели либо же от дверей банально отсутствовали ключи – это было еще ничего. Пометили на плане, удостоверились, что окон наружу эти каменные мешки не имеют, и ладно.
Но некоторые из этих дверей позже оказывались распахнутыми.
А некоторые – закрывались сами собой на замок. Это зафиксировали камеры, которые по настоянию командира Бернадотте, были установлены и в подвале тоже.
Правда, работали камеры недолго. Две из них сломались подозрительно быстро, а остальные время от временя показывали в лучшем случае помехи.
В худшем же случае камеры показывали все очень ясно. Настолько, что не верящий ни в бога, ни в черта рядовой Джокер, оставшийся, как на грех, на посту охраны как-то ночью в абсолютном одиночестве… нет, не вернулся седым и заикой, но сказал командиру Бернадотте, мол, ну его, это наемничество. Давайте подадимся в киноиндустрию. Мол, отснятого материала хватит на средненький триллер. Или на два. Ну, знаете, из таких, где кровь заливает коридоры по колено, летают малопонятные твари и кто-нибудь бегает по потолку.
В ответ на это командир сказал, что нечего быть бабой, надвинул шляпу на затылок и отправился в кабинет к начальнице вместе с отснятыми в ту ночку кассетами. Вернулся без кассет и несколько растрепанный, пробурчал что-то насчет того, что бабские истерики – это определенно заразно.
И вместе с заместителем всех, кто видел «какую-либо херню в этом пряничном домике, любую, только не розовых слонов и не блондиночек с вот такими буферами, этого добра в Англии хоть жопой жуй» – призвал свои наблюдения озвучивать и записывать. Протокол этих происшествий занял примерно треть амбарной книги, на обложке которой Андре Мюллер, боец, назначенный в тот день на почетно-утомительную должность секретаря, начертал: «WTF-book».

Но одними визуальными наблюдениями – открывание-закрывание дверей, присутствие в помещении того, чего там быть не должно, и, напротив, исчезновения, неполадки оборудования и прочая, прочая, прочая – дело не ограничилось. На то и командир, чтобы разработать план. А план нужен хотя бы для того, чтобы любая внештатная ситуация хотя бы приняла видимость штатной, чтобы люди поуспокоились и не впадали в панику.
Работа «подразделения-пять» стала одним из наиболее часто применяемых пунктов плана. Почему?

– Да потому, что в подвал прислуга боится соваться.
– Да потому, что не боится только сморчок– дворецкий.
– Да потому, что наша леди забесплатно захотела не только охрану, но и горничных!

Мнения рядовых бойцов отряда разнились, но итог был подозрительно похож на девиз воздушно– десантных войск. Озвучил его – после того, как возмущения поутихли – радист отряда Владислав Дубчек:
– А кто, если не мы. Больше-то некому.

Действительно, больше было некому. Поэтому ежедневно, в 11.20 пополудни двое бойцов согласно штатному расписанию, прихватив с собой инвентарь, спускались в подвальное помещение 3-а (которое по коридору от лестницы направо, направо, а не налево) и проводили процедуру влажной уборки.

– Он не любит, когда его гроб пылится, – так откомментировала обязательность данного мероприятия Сэр Хеллсинг.

Еще он не любил шума, яркого света, не выносил, когда его будят днем, но еще больше не любил сталкиваться с наемниками ночью. В последнем пункте весь отряд, включая командира, отвечал вампиру взаимностью. Поэтому-то двое со швабрами, тряпками и полиролью для гроба и прокрадывались в подвал именно около полудня, когда вампир – теоретически, проверять никто не брался – спал крепче всего.

Процедуру же влажной уборки в помещении 3-б (дверь по коридору налево) добровольно, хоть и несистематически осуществлял лично командир отряда. Чаще всего ему не удавалось завершить начатое – особенно если он являлся ближе к ночи. Иногда же он возвращался с мечтательным выражением лица, пропыленной косой и изрекал нечто вроде:
– Она ж, как спящая красавица, блин, в это гробу. Так бы и поцеловал бы.
– Угу. Поцеловал. Командир, пожалели бы себя. Она вам же единственный глаз повыцарапает. Или нос откусит, – Дубчек обычно предвидел худшее, и очень часто оказывался в своих прогнозах прав.
– Да, блин. Но все равно поцеловал бы. Только когда она не спит. А то как– то это... что– то в этом не так.
– Некрофилия, – вот что это такое, – прокомментировал сложившуюся ситуацию Финч, медик, человек, знавший много нехороших слов и умевший их употреблять. – Хотя вынужден признать: эта девочка – самая живая покойница из тех, что я видел.