Trigun. Мелочи жизни.

[sniper-with-camera]

Название: Мелочи жизни.
Источник: Триган (более манга, чем аниме).
Персонажи (в порядке явлений): Мэрил, Милли, Джессика, Ваш, черный кошак, Брэд, бригада ремонтников, бесплотный ГОЛОС, Вольфвуд.
Рейтинг: общий.
Жанр: бесперспективные поиски.
Форма: частичное POV Милли. Частичное изложение от второго лица.
Предупреждения: говорю же, бесперспективные поиски в наличии. Гетно, но ежели кто обзовет это ЮСТом - тому присваивается звание штатного поручика Ржевского.


- Понятию не имею, где его искать. - Мэрил глядит поверх газетного листа, глядит еще раз и без паузы выдает несколько замечательнйших вариантов, где имеет смысл искать. Остается только пройтись по списку, и в одном из указанных пунктов непременно найдешь. Это обнадеживает настолько, что ты даже перестаешь опасаться, что заблудишься сама.
- Не думаю, что за такое стоит говорить спасибо, - хмыкает вслед Мэрил и возвращается к чтению. Ты уходишь слишком быстро, а если бы обернулась - то поймала бы редкую раздумчивую улыбку, отпущенную тебе вслед.

Кухню даже на космическом корабле выдают запахи. Иди на запах съестного и не ошибешься.
Ты заходишь в чистенькую, выскобленную вплоть до каждой трещины в кафеле, столовую, но там почти безлюдно, хоть и не тихо - слышно заботливое воркование Джессики и смущенное бормотание Ваша. Джессика натянуто улыбается и объясняет, что обед давно уже кончился, а потому...
Тут Джессика совсем по-детски хихикает, а Ваш, который под шумок успел сползти под стол и продвинуться к выходу на целых два метра, оказывается схвачен за ремень и водворён на прежнее место над порцией... чего-то, что явно не входит в меню столовой.
...а потому стоит поискать его, может...
Что-то пахнет. Джессика источает ароматы благодушия. Ваш за ее спиной делает отчаянные жесты и загадочные телодвижения, которые можно истолковать как "дело пахнет керосином".
...Может, в слесарной мастерской? А еще остались пирожки, так, может, занесешь их, раз ты собралась туда идти?

Тебе остается только вежливо улыбнуться и прихватить с собой кастрюлю, заботливо обернутую полотенцем, извиниться, что прервала, попятиться, толкнуть дверь и боком, с двумя занятыми руками, выйти.
За твоей спиной, за захлопывающейся дверью, Джессика, кажется, решила взять ложку, тарелку и инициативу в свои руки и накормить Ваша с ложки. А он же такой стеснительный, лучше на это смотреть.

Слесарную мастерскую можно разыскать по лязгу и запаху сварки. Но эхо отдается от стальных стен, герметичные перегородки глушат запахи, оттого приходится блуждать безлюдными холодными коридорами довольно долго. Достаточно для того, чтобы испугаться неожиданно выскочившей из-за угла черной кошки. Кошка же не пугается нисколько, кошка задирает хвост трубой, трется мимоходом о ноги и торжественно шествует по коридору, заворачивает налево... тут из-за поворота неожиданно выскакивает Брэд, от неожиданности оказывается в обнимку с кастрюлей, а тебя задевает плечом, быстро и громко извиняется, а еще за то извиняется, что весь он в копоти, а руки в машинном масле, эй, девочка, не суйся туда, там же сущий ад сейчас, только без чертей, второе машинное отделение же раздолбано в полную... тут он принюхивается к запаху из-под крышки и уже более спокойно сообщает, что, мол, передай там - хреновину мы починили, в основном, только там корпус погнут как... короче, придется одну пластину выпрямить, а одну - заменить, а так ничего, не сегодня-завтра найдем подходящий лист и отштампуем, будет как родная хреновина-то.
За спиной у Брэда визжит циркулярная пила, слышны голоса. Голоса вопрошают насчет того, кто там приперся, и уж не принесли ли наконец-то шланг - замыть все это... раз уж пашем без перерыва на обед и вообще жрать-то все же охота, хоть работа и срочная. Брэд оглядывается, затем оглядывается на тебя и подытоживает: вот такие дела, так и передай, что, конечно, большое от всех спасибо, но лучше все же без разрывных снарядов в следующий раз, хотя лучше бы без следующего раза, типун мне на язык. Джессике отдельное спасибо, если встретишь, а в вычислительном центре скажи - что могут помаленьку подключаться к основному генератору, кабель мы срастили.
- В вычислительном? Это куда? Это зачем? - в голове путается от этого множества поручений, а кошка путается под ногами.
- Ну да. Это этажом выше, да и тот твой... застрельщик вроде тоже там был. Или нет?

Вычислительный центр полутемен, полон пучков проводов, подворачивающихся под ногу и свисающих на уровне лба. Огоньки аварийного освещения красноватые, слабые, оставляют уйму темных углов, полных не столько гнутых железок, сколько тех же пучков проводов, теплых гудящих серверных ящиков и еще какой-то пыльной, явно давным-давно отключенной машинерии. Искать вообще-то следует в каждом углу - вообще в любом, где может, пригреться и в более-менее неудобной позе уснуть взрослый человек. Ты знаешь, и уже готовишься искать в темноте торчащую ногу, а среди гудения выслушивать посапывание и похрапывание, верные признаки, но тут сверху начинает вещать ГОЛОС.
ГОЛОС говорит, что хватит с него туристов на сегодня, что никого тут нет. Вообще. Самого ГОЛОСА тут тоже уже нет, у него смена окончилась полтора часа назад.
ГОЛОС не имеет лица, чтобы отвечать ГОЛОСУ, приходится задирать голову и кричать куда-то в потолок насчет генератора. В ответ раздается шипение, треск помех, красные лампочки кое-где сменяются зелеными, сверху вспыхивает яркое электрическое солнце и ГОЛОС говорит "спасибо".
Каждый пустой закоулок теперь освещен, и пыль летает между лампочками. Где же искать? Кошка недоуменно мяучит и скрывается между металлическими ящиками.

Ты стоишь в дверях и раздумываешь над тем, куда же идти дальше. Неужели самый безнадежный вариант - медицинский блок? Да не может такого быть.
В первую же неделю пребывания на борту началась эта беготня и взаимные поиски. Все потому, что Ваша все норовили куда-то из медблока утащить - на попойку ли по случаю возвращения, на поминки ли, на личный разговор на принявшей командованием Луидой, да и просто так, да и Джессика же.
А он... он хоть и не как Ваш, но тоже почему-то норовит улизнуть от обеспеченного покоя и койки. И докторов. И осмотров. И капельниц. Хотя нет, капельницу с собой прихватил, так и ходил с ней наперевес. Недалеко, правда, ходил - походит-походит да и засыпает где попало, лежа, сидя, чуть ли не стоя.
Куда же теперь ушел?
ГОЛОС говорит громко:
- На третьей палубе шлюз приоткрыт. Ты бы сходила что ли, посмотрела. А то ходят тут, люки за собой не закрывают.
Тут на ГОЛОС издает деликатный кашель, который динамики превращают в громогласное сипение. И хотя тебя наверняка никто не видит - но на прощание ты почему-то кланяешься.

Щель можно определить по ледяному касанию сквозняка, подойти ближе, а затем уже увидеть, что защелкнуться замку не дает зажатая между дверью и косяком пистолетная обойма. Следующая дверь в конце узкого тамбура бьет в глаза светлой полосой, и сразу ясно, что свет ламп внутри совсем не такой яркий, как солнечный, и что внутри очень тепло, даже душно.

Потому что снаружи близкие солнца облизывают ледовую корку на блестящем металлическом поле, которое идет рядом заклепок, а затем обрывается в синюю холодную пустоту. Такая высота и такой свет, что сделаешь шаг, другой и заскользишь, а дальше холодный ветер подхватит, загонит крик вовнутрь, унесет как пар от дыхания.
- Ты чего? Привет, не надо туда. Скользко все же.
Если бы это прозувучало из-за спины, из тени, то точно бы не удержалась и сделала несколько шагов, отшатнулась. Но эта тень как будто из-под ног выросла - намного выше тебя, теплая, против солнца чернильно-черная.
- А.. скользко... ой, чего же это вы так здесь... - от света и от ветра в глазах слезы, видно все плохо, но ощущение - будто рядом надежный металлический поручень, в любой момент можно опереться.
- Я-то ничего. А ну-ка, стой ровно, не вертись... вот так. Лучше?
Дужки зацепились за волосы, не с первого раза, но все же легли на уши. С носа съезжают, но все же через темные стекла мир вокруг становится не таким ослепляющим и режущим глаз. И можно рассмотреть, как он улыбается. Будто совершил забавную проделку, веселую шкоду, оглядывает тебя, сам подтвержает:
- Гораздо лучше.
Тебе теперь видно, что закуток возле люка полон следов, несколько мятых окурков мокнет возле жестянки наверняка с окурками же, под ногой блестят несколько гильз. Открытую всем ветрам плокость уже нельзя считать обжитой, но вот эти несколько шагов от люка - вполне.
- Тут же холодно! Вам же тут нельзя! Вам лечиться надо, а не...
- Слушай, может не надо...
- Мистер Вольфвуд!
Сразу как-то сникает, смотрит вбок, изучает тлеющий у ботинка недокурок, пожимает плечами:
- Дым им, видите ли, мешает. Всем. Даже в церкви. Ну какая ж это церковь, если даже покурить спокойно нельзя человеку...
Все это таким удрученным тоном, что кивается сочувственно легко, а затем так же легко хихикнуть и продолжать возражать, что зачем же обижать людей, все же о вас беспокоятся, а вы здесь. Куда же это годится.
- Беспокоятся? Может быть, может... Только знаешь, маленькая, это они зря. Все в порядке.
И снова передергивает плечами, теперь уже явно от холода, вытаскивает из карманов ладони - обветреные, покрасневшие, сгребает тебя за плечо, уводит обратно вовнутрь, подхватывая из-под дверей пистолет, обойму к нему, говорит еще что-то, жестикулирует, доказывает, что непорядок только в том, что тут табака днем с огнем не найти, да и выпивкой местной только двигатели прочищать, это ж чистая отрава, понятно, отчего народ тут такой, есть от чего полезть на стену...

В следующий раз ты разыскиваешь его очень быстро, непривычно быстро, по голосу из ближайшего коридора, по отрывку разговора и неприятным словам:
- ... сам не понимаешь, какую херню городишь.
- Ты еще меня жизни поучи. Знаю я вас, наружников... - голос Брэда в ответ булькает и закипает на повышенные ноты, как электрочайник.
- Не буду. Я - не буду.
Ты уже не рада, что нашла, ты уже рада бы уйти, но уйти всегда шумнее, чем подойти слишком близко. Поэтому остается стоять и слышать все это, а еще:
- Кто ты вообще такой умный взялся тут угрожать?
- Избави Бог. Просто так оно и будет, верь или не верь. - И после паузы: - Курева не найдется?
- На. Травись на здоровье.
Щелчок зажигалки, запах табака, и вот с сигаретой, как ни в чем не бывало, проходит мимо и чуть подмигивает, кивает головой, мол, пойдем со мной.

Церковь тут не то чтобы такая уж неправильная, просто это квадратная комнатушка с высоченным потолком и выстеленным чем-то какой-то плотной резиной полом, мебели нет, окон нет, почему именно здесь и именно церковь - непонятно. Сейчас же в этом невразумительном помещении уместился хоть неправильный, но все же крест - после ремонта мистер Вольфвуд держит свое оружие почему-то именно здесь. Наверное, потому, что чаще всего теперь именно здесь спит.
А сейчас сидит, скрестив ноги, и рассеянно чешет за ухом приблудную черную кошку. У кошки включается маленький встроенный мурчальник, она подставляет под чесание правое ухо, левое, загривок, затем пушистое пузо.
Кто и когда тебе рассказывал, что когда-то давным-давно кошек, особенно черных, считали предвестницами беды и уничтожали? Чем такой пушистик мог кому-то помешать?
Непонятно и неправильно. Все здесь непонятно и неправильно. И да, сигарета в этой каше уже погоды не делает.
Он это тоже понимает, а потому продолжает попыхивать сквозь слова:
- Прошу прощения, что так получилось. Пойми правильно: все в порядке, они очень хорошие люди, я просто здесь загостился. Только и всего.
"Только и всего" включает в себя еще и несколько перевязок кое у кого под мешковатым свитером.
- Мистер Вольфвуд, вы же можете поговорить с Луидой-сан, она наверняка все поймет, она же знает, как все было, она же главная и разрешит вам остаться...
...Луида-сан в последнее время кое-кого не очень настойчиво, но регулярно ищет на предмет какого-то важного, но несрочного разговора, и почему-то не находит...
- Не стоит беспокоить командира по пустякам. Да и перестань ко мне на "вы", у меня имя есть.
- Извини.
- Извиняю.

Только и всего, а когда они с Вашем в один из дней не появляются на завтраке, когда Мэрил утешает плачущую Джессику, Брэд подходит к тебе и непривычно тихо говорит:
- Можете оставаться. И командир согласна.
То ты отвечаешь:
- Большое спасибо, но нам пора домой. Мы загостились.

@темы: Trigun Maximum